ЧТО ИМЕЕМ, ТО ХРАНИМ

Колоссальное нумизматическое собрание Эрмитажа — одно из крупнейших в мире.

Художественную и историческую ценность этой коллекции невозможно переоценить. В ней мы видим далекое, но вполне отчетливое отражение истории денег и денежного обращения многих стран мира: от древности до наших дней.

Первым русским коллекционером можно назвать Петра Первого, а государственный размах нумизматическому делу придала императрица Екатерина Великая — в 1764 году она приобрела несколько монет и медалей для будущего собрания. И благодаря столь высокому примеру коллекционирование при русском дворе стало модным, знать почитала обязанностью хоть немного разбираться в нумизматике. Многие частные коллекции оказались впоследствии уникальными, а некоторые со временем переместились в государственные собрания (среди конфискованных — коллекции Я. В. Брюса, П. И. Мусина-Пушкина, Ч. Ф. Миниха и других видных сановников).

Эрмитажные клады

Первый «Кабинет монет и медалей» (Минцкабинет) появился в Эрмитаже в 1787 году. А в середине XIX века он пополнился нумизматическим конфискатом и некоторыми дарами. Тогда же появилась традиция, согласно которой российские монетные дворы передавали музею образцы выпущенных в обращение монет или купюр. А после революции 1917 года на Эрмитаж обрушился поток национализированных и оказавшихся «бесхозными» коллекций: из различных царских учреждений и ведомств, а также из частных домов. Счет шел уже на сотни тысяч единиц хранения. Советская власть, как это ни странно, сохранила пиетет к коллекционированию денег, а Эрмитаж в числе прочих своих заслуженных титулов может именоваться и крупнейшим нумизматическим музеем мира.

Виталий Калинин, заведующий нумизматическим отделом Эрмитажа, уточняет: «У нас есть не все, но очень многое. Наш отдел — эрмитажное собрание в миниатюре, потому что мы храним памятники всего мира: от древнейших, восточных и античных, до современных монет». Еще он называет свой отдел кладохранилищем, потому что в значительной мере собрание составлено из найденных в России и сопредельных ей территориях кладов. Самые крупные находки были сделаны в XVIII—XIX веках, некоторые из них представляют собой подлинные сокровища. Например, в известном киево-печерском кладе 1898 года насчитывалось более 6 тысяч золотых и почти 10 тысяч серебряных античных, восточных, западноевропейских монет и медалей. Они хранились в монастыре в оловянных флягах, уложенных в дубовый бочонок. По мнению изучавшего клад хранителя Эрмитажа А.К. Маркова, монахи Киево-Печерской лавры спрятали свои сокровища от Петра Великого, который конфисковывал монастырские и церковные ценности, чтобы оснастить и вооружить молодую российскую армию…

Кстати, только к концу XIX века наука осознала, что клады нельзя разделять по хронологии и географии составляющих их монет. Потому что клад — это своего рода слепок с денежного обращения города или страны определенного периода времени (на момент, когда он был сокрыт). С тех пор их хранят и изучают как единые комплексы.

Монета в подарок

В хранящейся в отделе коллекции наиболее полно представлены, конечно же, русские монеты X—XX веков. Как известно, появление собственной монетной чеканки связано с принятием Древней Русью христианства. Золотые и серебряные монеты с изображением киевского князя, русскими надписями и христианской символикой ознаменовали собой новую эпоху в истории, а также новое качество денежного обращения, системы экономических отношений в стране. Уникальные златники и сребреники Владимира Святославовича, Святополка Окаянного, Ярослава Мудрого — украшение эрмитажной коллекции. Они поражают своими художественными достоинствами и высоким уровнем чеканки.

Особое место в собрании занимают серебряные и медные монеты конца XIV— начала XVI века, чеканенные на расплющенной проволоке. Такая технология была распространена более чем в двадцати городах Московской Руси, которая сумела подавить монетную чеканку татарских ханов на Волге. Тем самым русские князья утвердили свою независимость и подготовили к присоединению к Руси обширны области Поволжья. Кстати, золотых монет на Руси и в царской России чеканилось немного. В качестве платежного средства они почти не применялись, а выпускались по особым случаям и предназначались главным образом для подарков и придворных церемоний. В собрании Эрмитажа хранятся уникальнейшие образцы золотой чеканки, например известный в единственном экземпляре «московский золотой» Ивана III или времен его же правления «корабельник».

Примером, когда вместо серебра монету вдруг чеканили в золоте, служат особые рубли времен Екатерины Великой. Именно такими подарками отметила императрица в 1762 году участников дворцового переворота, в результате которого был убит Петр III. А экспонаты Эрмитажа свидетельствуют таким образом о хитросплетениях исторических процессов, трагедиях и триумфах русской короны (ярким примером тому служит и «константиновский рубль», который так и не был выпущен в обращение в декабре 1825 года из-за отказа Константина Павловича от престола в пользу брата Николая).

Деньгам нужны деньги

Нумизматическое собрание не ограничивается одними лишь монетами. Эрмитажу принадлежит коллекция из 900 серебряных и 2 золотых слитков, которые использовались в качестве платежного средства во многих русских княжествах XII—XIII веков. В те времена их называли «гривнами серебра», а новгородские слитки к концу XIII века стали именовать «рублями» (очевидно, от слова «рубить»). Все эти сокровища находились в 60 кладах, которые были обнаружены в европейской части России за последние триста лет.

Свое место занимают в нумизматическом отделе и бумажные деньги, и медали, и разнообразные знаки отличия. Последние, кстати, наиболее активно поступают в фонды музея сегодня. А вообще, по словам Виталия Калинина, с пополнением собрания есть сегодня серьезные проблемы. В 1991 году все ранее отработанные механизмы поступлений застопорило, прервалась даже традиция «обязательного экземпляра» для монетных дворов. Эрмитаж покупает что-то самостоятельно, но прежде всего, разумеется, пополняется живописная коллекция. в 1996 году Борис Ельцин своим указом выделил на эти цели немалые деньги, благодаря чему Эрмитаж впервые после семнадцатого года вышел на международные аукционы и приобрел несколько серьезных полотен. До нумизматики дело пока не доходит. Безоговорочно покупаются только клады (что происходит не часто), некоторые редкие вещи и современные монеты мира.

Есть и еще одна проблема — кадровая. Сегодня в отделе работают 24 сотрудника, среди которых 2 доктора и 5 кандидатов наук. Каждый из них уникален не менее хранимых ими экспонатов, но, по словам Виталия Калинина, естественной смены поколений специалистов, увы, не происходит. Больше половины сотрудников отдела уже достигли пенсионного или предпенсионного возраста, а молодежи нет. Не только потому, что в Эрмитаже небольшая зарплата. Специфика роста такова, что лишь через 10—15 лет человек становится сложившимся профессионалом. Молодому историку или востоковеду нужно не одну тысячу вещей в руках передержать, чтобы они запомнились и связались в сознании с другими вещами, хранимыми Эрмитажем. Все это непросто, поэтому выпускники университетов предпочитают работать в коммерческих фирмах, где денег больше и карьера легче.

Но все это не означает, что процесс находится под угрозой. Нумизматический отдел работает в полную силу, и его ближайшие планы впечатлят кого угодно. Сейчас Эрмитаж активно осваивает помещения Главного штаба, где создается музей искусства XIX — XX веков. Нумизматическая экспозиция будет смотреться там очень органично, поскольку именно в этом здании находились помещения министерства финансов России и рабочий кабинет самого министра. В них и откроются выставки русских и советских денег двух миновавших столетий.

Кроме того, часть коллекций будет представлена в новом, открытом для посетителей, фондохранилище Эрмитажа на Черной речке. Его первая очередь уже работает. Коллекции нумизматического отдела откроются во второй очереди хранилища. Наиболее широко там будут представлены медальные выставки, в том числе и современных медальеров. Но даже при таких перспективах всего миллиона экспонатов не покажешь, — и многое до поры до времени останется в запасниках Эрмитажа. На то он и Эрмитаж.

Александр Пронин