ТРАТИТЬ, ПОКА В КАЙФ, И ОТКЛАДЫВАТЬ ЧТО НЕ СМОГ ПОТРАТИТЬ
Два рыжих близнеца из Самары, взявшие для себя «сказочный» псевдоним, и правда, похожи на существ из иного измерения. Голубоглазые «Братья Грим» смотрят на мир пока еще честными, искренними глазами, веря, что все люди добрые, а история Золушки, случившаяся с ними, может произойти с кем угодно.
— У нас в стране сотни непризнанных гениев. Считается, что пробиться в мире шоу-бизнеса очень сложно. Как вам удалось?
Боря: Живя в Самаре, мы не просыпались каждое утро с мыслью — как бы переехать в Москву. Но на месте, естественно, тоже не сидели, периодически отсылая куда-нибудь свои демозаписи. К Леониду Бурлакову несколько наших песен попали в качестве довеска к совершенно другому диску. Ему понравилось, и понеслась одна большая сказка «Братьев Грим». Когда он в телефонном разговоре пригласил нас приехать в Москву познакомиться, то еще не знал, что мы близнецы. Было забавно наблюдать за его реакцией.
Костя: На вокзале он сразу узнал нас, рыжих близнецов, а мы тоже сразу заметили его, лысого продюсера. Через 6 дней мы заключили контракт.
— Вас грела мысль, что Бурлаков причастен к успеху таких крупных музыкальных явлений последнего времени, как «Мумий Тролль» и Земфира, — и вот теперь взялся за вас?
Боря: Эта мысль промелькнула и тут же погасла, потому что к тому времени Бурлаков уже года четыре находился в забвении. Поэтому мы практически с нуля все начинали — трое нищих музыкальных деятелей. Вероятность того, что мы добьемся успеха, была равна 3 процентам.
Хотя, признаться, нас мало тогда интересовал этот самый процент, мы хотели музыкой заниматься, работать, а о популярности думали в последний момент. Есть много гораздо более простых способов стать популярным. Например, голым во время футбольного матча на стадион выбежать — точно покажут по телевизору, и будешь радоваться, какой ты знаменитый. А наше появление всюду — это последствия нашей работы, но не самоцель.
— Каким был ваш первый заработок и что вы с ним сделали?
Костя: В один прекрасный день я оказался в роли учителя музыки перед лицом тридцати пятиклашек! Школьники сегодня уже не те, что были десять лет назад. Для нынешних раздолбаев уроки музыки — отличный повод повалять дурака между «серьезными» предметами — математикой и русским. Они могут делать что угодно — благим матом орать песни Шнура, играть в карты на задних партах или просто не обращать внимания на учителя. И вот, представьте, заходит в класс молодой практикант и чего-то там пытается сказать. Кексы в восторге! Свободу Анджеле Дэвис! Сейчас практиканта будут опускать! Усмирять этих малолетних вампиров мне было не в кайф. Я просто молча взял в руки гитару, которая была в классе, и запел какой-то блатняк. Вампиры поутихли. Мало-помалу все они просекли фишку, и им понравилось! Еще бы — учитель сам поет что-то явно не классическое! А после звонка на перемену музыка стала любимым предметом. Меня осадили со всех сторон, спрашивали, будем ли мы петь еще. А один кучерявый малый на полном серьезе предложил на следующем занятии хором перепеть песню Дельфина «Я люблю людей!».
На первый свой учительский заработок я купил акустическую гитару. Правда, через пару недель я понял, что мои финансы начинают петь романсы и я явно лоханулся с такой дорогой покупкой. Пошел к рынку и впарил инструмент первому встречному за сто «убитых енотов». Пришел в обменник, и вдруг выяснилось, что доллары фальшивые! Как раз какая-то засада там была с водяными знаками. Пришлось срочно смываться, чтобы не загреметь в ментовку!
Боря: А я после нескольких неудачных попыток разжиться на торговле решил зарабатывать тем, что умел делать лучше всего, — музыкой. Я собрал группу, играющую бразильский джаз — Bossanova band, и мы стали выступать в различных заведениях Самары и других городов, включая Москву. Я был директором и играл на шейкере. Первый гонорар я уже и не помню как потратил. Где-то в угаре дорогих ресторанов…
— Поклонницы вас не достают?
Боря: Иногда. У клавишника, например, целая коллекция женских трусиков. У нас, в свою очередь, — плюшевых мишек.
— Почему мишек?
Костя: Неизвестно. Видно, нравится людям женского полу дарить их нам!
— У вас есть личная философия денег?
Боря: Есть. Тратить, пока в кайф, и откладывать что не смог потратить. Везде таскаю с собой полосатый носок, похожий на тот, что американские чилдрены вешают за окном под Рождество в ожидании подарков. Только в моем носке не подарки, а фишки из казино.
— Зачем вам фишки?
Боря: Это же самая твердая валюта! В любой момент пришел в казино и поменял фишки на деньги.
Костя: А у меня никакой денежной философии нет. Потому что и денег у меня никогда нет. То вот вроде бы они и есть, и вдруг — шмак! — и денег уже нет…
— На что вы готовы променять материальное благополучие?
Костя: Чего нам его менять? У нас его нет! Вот когда мы сможем иметь Элтона Джона у нас на подтанцовке, тогда и поговорим.
Боря: Он к нам не поедет! Он снега боится! А вообще, материальное благополучие — не самое главное. Вы вспомните Маргариту и Мастера. Главное — любовь! И не важно — к женщине, к свободе, к своему творчеству или же к себе самому. Человек дышит, пока он любит!
— Как у вас обстоят дела со звездной болезнью?
Костя: Нет у нас такой болезни. Звездой можно назвать человека, который выйдет на Арбат и его разорвут на кусочки. У нас в стране это только Кристина Орбакайте. Понимать, что ты и твоя музыка очень популярны, это еще не значит смотреть в противоположную подошвам ботинок сторону.
Боря: К славе и деньгам мы, конечно, не готовы. Потому что деньги мы сразу потратим, а славу наверняка загубим на корню… когда будем безумствовать и тратить деньги.
Елена Киселева
